Лето 2018 года выдалось на Алтае необычайно жарким. Реки обмелели, озёра уходили от берегов, обнажая дно, которое десятилетиями скрывало под собой всё — корни, обломки, чужие следы.
На маленьком, безымянном озере, где редко появлялись даже рыбаки, группа местных мужчин — Егор, Василий и Лёнька — обнаружила странный предмет. Он застрял между корягами, наполовину утопший в иле. Сначала подумали, что это мусор, но когда достали — замерли. Перед ними оказался спальный мешок, выцветший, но хорошо сохранившийся.
— Смотри, ремень туристический, — пробормотал Василий.
— А тут… буквы какие-то, — добавил Егор, проводя пальцем по металлической бирке.
На ней было выбито: «С. М.»
Мужчины переглянулись. Это имя здесь знали. Семь лет назад пропала туристка — София Мельникова, двадцать восемь лет, из Томска. Искали её долго, но безрезультатно. И вот теперь — находка.
Весть быстро дошла до Павла, её брата. Он бросил работу и через сутки уже стоял на берегу озера. В руках он держал тот самый мешок. Синий, выцветший, но до боли знакомый — он сам когда-то подарил его сестре.
— Это он… — сказал Павел тихо, с трудом сдерживая дрожь. — Она была здесь.
Следователи прибыли через день. Озеро обследовали водолазы, нашли несколько мелких предметов — алюминиевую кружку, старую ложку, фрагмент палатки. Всё это, по словам Павла, принадлежало Софии.
Через пару дней из воды достали фотоаппарат. Карта памяти частично сохранилась. На последних снимках — София, улыбающаяся, стоящая на берегу озера. В кадре виднелась лишь часть другой фигуры — возможно, прохожего туриста или случайного спутника.
— У вас есть догадки, кто это мог быть? — спросил следователь.
— Нет, — покачал головой Павел. — Софа всегда ходила одна.
Вечером он сидел на берегу, глядя в гладь воды. Казалось, что за эти семь лет озеро ничего не забыло. Ветер шевелил камыши, где-то перекликались чайки. И вдруг ему почудился знакомый смех. Он вскочил, посмотрел вокруг — никого. Только тишина.
— Прости, Софа, что не нашёл тебя тогда, — прошептал он. — Но теперь я не уйду, пока не узнаю правду.
На рассвете спасатели наткнулись на старую стоянку. Палатка давно сгнила, но под камнями сохранился кусок ткани — тот самый серый рукав, который Павел узнал сразу. В нескольких шагах от этого места нашли обгоревшие спички и след костра.
— Похоже, она пыталась развести огонь, — сказал один из спасателей.
— Почему бросила лагерь? — задумался Павел. — Здесь нет следов борьбы. Ничего. Как будто просто встала и ушла.
Следователь подтвердил: ни следов падения, ни признаков нападения. Версия несчастного случая казалась всё более вероятной. Возможно, София оступилась, упала в воду или ушла по ложному маршруту и погибла где-то в горах. Но Павел не верил.
Он перечитал старый дневник сестры, найденный в её квартире. На одной из страниц София писала:
«Главное в горах — слушать себя. Ошибка приходит не тогда, когда теряешь дорогу, а когда теряешь спокойствие.»
Эти слова врезались в его память. София была опытной путешественницей. Она не могла просто исчезнуть.
Позже, во время раскопок у берега, нашли ещё один предмет — рваную ленту от рюкзака. Следователь сообщил Павлу, что экспертиза подтвердит: вещи действительно принадлежали Софии.
Павел чувствовал, что сходит с ума. Каждую ночь он возвращался к озеру, слушал тишину, вспоминал, как они с сестрой в детстве ходили в походы с отцом. Софа всегда шла впереди, смеясь, а он тащил рюкзак и ворчал. «Догоняй, Пашка!» — кричала она. Тогда он не знал, что этот крик останется с ним навсегда.
Спустя неделю один из спасателей признался Павлу:
— Есть шанс, что она ушла в соседнее ущелье. Могла искать тропу. Мы нашли там следы старых ботинок.
Павел отправился туда сам. Долина была пустынна, лишь шум ветра. Внизу журчал ручей. Он шёл долго, пока не заметил под скалой тёмный проход. Сердце застучало — пещера. Внутри пахло землёй и влагой. На стене висел кусок верёвки, явно недавно оборванной. Павел понял — она была здесь.
Но дальше след терялся. И снова — пустота.
Осень на Алтае пришла рано. По утрам туман стелился над долинами, словно белое покрывало. Павел всё ещё оставался в посёлке. Следствие приостановили, полиция уехала, но он не мог уйти.
Каждый день он ходил к озеру, разговаривал с местными. Старики вспоминали, что в 2011 году здесь видели мужчину, который искал попутчиков для маршрута. Никто не запомнил его имени. Павел показал им фото, найденное в камере Софии. Один из пастухов нахмурился:
— Да, был такой. Москвич, кажется. Одинокий, тихий. Говорил, что любит бродить по старым тропам.
Но найти его не удалось. Ни паспортных данных, ни регистрации — ничего.
В одну из ночей Павел вновь пришёл к озеру. Ветер шуршал в камышах, вода была неподвижной. Он присел на камень и долго смотрел в темноту.
— Софа, если ты просто ушла… если устала от нас — я пойму. Только дай знак, — прошептал он.
Он не заметил, как заснул. Проснулся под утро от холода. На песке рядом с ним лежал маленький кулон — серебряная рыбка. София носила его с детства.
Павел долго держал его в ладонях. А потом вдруг улыбнулся. Впервые за семь лет.
Через неделю он уехал. Официальное заключение следствия гласило: «Причина смерти не установлена. Вероятно, несчастный случай.»
Но Павел больше не искал объяснений. Он похоронил найденные вещи сестры рядом с отцовской могилой.
На похоронах мать сказала тихо:
— Теперь она дома.
— Да, — ответил он. — Теперь — точно.
С тех пор Павел больше не возвращался на Алтай. Но каждое лето, в день её исчезновения, он приезжал к реке под Томском, ставил свечу и говорил одно и то же:
— Спасибо, что позвала. Я наконец услышал.
Иногда ему кажется, что издалека доносится её голос — не как зов, а как прощание. И он улыбается, потому что теперь знает: горы не забирают, они просто хранят тех, кого мы любим.
